Статья была мной опубликована 14.04.2015, на форуме NUMIZMAT.RU
Испанское название провинции Tierra Firme использовалось для колоний континентальной части северной оконечности Южной Америки, в том числе современной Венесуэлы и Колумбии, а также Панамского перешейка.
Когда Колумб ступил на остров, который он посчитал частью Индии, и поспешил обратно в Испанию, чтобы сообщить об открытии, он присоединил неизведанные территории беспрецедентных масштабов. Менее чем за столетие, испанские конкистадоры и священники, движимые честолюбием, патриотизмом, золотой и религиозной лихорадкой ринулись осваивать Новый Свет. Пали древние цивилизации Ацтеков, Майя и Инков, так же были порабощены бесчисленные небольшие племена индейцев. Открытые золотые и серебряные рудники в основанных колониях дали несметные богатства. Эпоха власти, завоеваний и пиратства, финансировалась из серебра, золота и драгоценных камней, известных как "Сокровища Индии". В четырех крупнейших городах государств Нового Света (Мехико, Лима, Санта-Фе-де-Богота и Потоси) заработали колониальные монетные дворы.
Гора над Потоси оказалась богатейшим серебряным рудником в истории (60 миллионов фунтов золота и серебра всего за 50 лет). Изумруды добывали в Mузо и других районах Колумбии, жемчуг вывозили из Венесуэлы.
Чтобы справиться с перевозкой огромных объемов ценностей, несколько различных флотилий ежегодно двигались в различных океанах, чтобы собрать богатства в отдаленных землях. Манильские галеоны, курсировавшие через Тихий океан (110 галеонов в течение 250 лет), разгружали в Акапулько фарфор, слоновую кость, пряности и шелка для отправки по суше в Веракрус на побережье Мексиканского залива. Золото и серебро из Мехико также направлялось в Веракрус, где флотилии Новой Испании, перевозили все накопившиеся сокровища в Гавану. Также на Кубу везли из Гондураса индиго и другие сельскохозяйственные продукты.
Флот южных морей, имея огромные количества золота и серебра из Потоси и Лимы, разгружался в Панама-Сити. Далее ценности проводились через перешеек, чтобы достичь Портобелло. Откуда флот TierreFirm, в 1622 году включавший галеоны Нуэстра Сеньора де Аточа и Санта-Маргариту, с остановкой в Картахене для загрузки изумрудами должен был перейти к Кубе.
Все эти флотилии собирались в Гаване, обычно в июле, а затем, объединившись в один большой флот, отправлялись в трудный путь в Испанию. Грузовые корабли были обеспечены вооруженным эскортом галеонов, известных как «Капитана» и «Алмиранта». «Капитана» двигался, возглавляя флотилию, «Алмиранта» прикрывал ее тыл. Галеон «Нуэстра Сеньора де Аточа» был «almiranta» из-за его быстроходности и 20-ти бронзовых пушек и был предназначен «пасти» неуклюжие торговые суда.
Мало того, что независимые пиратские корабли подстерегали богатые галеоны, но и Англия также яростно атаковала, чтобы грабить испанцев, где только возможно. Частные английские каперы, часто достигали успехов в захвате этих сказочно богатых кораблей. Взлет могущества Великобритании в 17-м веке частично объяснялся этими рейдами.
Для защиты от пиратов и английских корсаров и строились такие корабли, как «Аточа». Построенный в 1620 году на верфи в Гаване, он предназначался в подарок королю Испании. Его водоизмещение равнялось 550 тоннам, длина - 34 метрам, высота - 10, осадка - более четырех. Современное и сверхнадежное по тем временам судно. «Аточа» был специально разработан как охранный галеон для флотов с сокровищами. Его комфортабельные каюты на корме и количество пушек привлекли знатных пассажиров, правительственных чиновников и богатых купцов - социальный срез общества Кастилии и Вест-Индии. Королевский посланник в Перу, отец Педро де ла Мадрис, делил свое жилище с тремя другими августинскими братьями. Дон Диего де Гезман, губернатор Куско, и богатые перуанские торговцы Лоренсо де Арриола и Михель де Мунибе, а также секретарь перуанского апелляционного суда Мартин де Сальгадо с женой и тремя слугами. Поскольку эти люди, отправляясь в обратный рейс в Испанию, везли с собой в багаже собственные ценности и личные вещи, общая стоимость сокровищ на борту «Аточи» достигли поразительного уровня. Однако корабль был сильно перегружен. В соответствии с официальным отчетам, Аточа везла 35 тонн серебра (или 901 слитков и 255000 монет) плюс 161 золотой слиток – груз оценивался в 1 миллион песо. Также, множество груза на борту не было зарегистрировано, и перевозилось контрабандой. Команда состояла из 133 человек, включая восемнадцать канониров. Помимо команды, на борту находились восемьдесят два солдата под командованием капитана Бартоломе и его брата Гонсало Гарсиа де Нодаль - известных исследователей островов Огненной земли. Из своей каюты вице-адмирал флота Педро Паскиер де Эспарса руководил действиями вверенных ему кораблей.
Санта-Маргарита также был новым кораблем, купленным в 1621 году в Кадисе. На борту было меньше знатных пассажиров, чем на «Аточе», но ее груз также состоял из значительных количеств мексиканского золота и серебра в слитках.
Утром, 4 сентября 1622 года- на шесть недель позже, чем было запланировано, вся эскадра «TierraFirme» была в сборе, 28 тяжелогруженых кораблей (17 грузовых каракк, 8 галеонов и три патачи (Patache - тип парусного судна с двумя мачтами, очень легкий и мелкий, нечто среднее между бригом и шхуной) выстроились на гаванском рейде, готовясь отправиться в далекое и опасное плавание. Маркиз Кардерейта поднял свой флаг на ведущем судне, галеоне капитана «Нуэстра Сеньора Канделария». Основная часть мексиканского серебра и золота была погружена на галеоны «Санта-Маргарита» и «Нуэстра Сеньора де Аточа», который был приписана к Алмиранте, вторым командным кораблем конвоя.
Держа курс в северном направлении, чтобы выйти в восточное течение Гольфстрима, конвой невольно попал в первый крупный ураган сезона. На следующий день, 5 сентября, после выхода эскадры в море погода заметно испортилась, небо затянули низкие тучи. К середине дня разыгрался настоящий шторм. По морю катились огромные валы, марсовые сквозь пелену дождя с трудом могли разглядеть корабли, идущие впереди . Волны бросали неповоротливые галеоны из стороны в сторону, как щепки. На глазах у всей команды и пассажиров «Аточи», идущий впереди галеон «Нуэстра Сеньора де Консоласьон» неожиданно опрокинулся и исчез в морской пучине... И место его гибели до сих пор не найдено.
Перед рассветом «Канделарии» и 20 ти другим судам конвоя удалось отплыть на запад от мелководья островов Драй-Торгугас. Ко вторнику, 6 сентября, подгоняемые безжалостным ураганным ветром, несколько кораблей флота были сметены в сторону Флорида-Кис. Один за другим они оказались на мели и потерпели крушения, в том числе изысканный Аточа, частный галеон Нуэстра Сеньора дель Розарио, Санта-Маргарита, португальское судно работорговцев и небольшой одномачтовый тендер флотилии.
Рассвет застал их у низкого кораллового атолла Маркизас-Кис, заросшего мангровыми деревьями. Огромные волны 5-метровой высоты, как игрушку, перебросили галеон «Санта-Маргариту» через коралловый риф острова Ки-Уэст. С борта «Маргариты» капитан пехоты дон Бернардино де Луго с бессильным отчаянием наблюдал, как команда соседней «Аточи» борется за спасение корабля и последние минуты галеона. Затем его собственный корабль начал погружаться. Спрыгнув за борт, де Луго ухватился за деревянный брус и поплыл. Еще шестьдесят семь человек нашли спасение на обломках «Санта-Маргариты». Как записано в английском отчете, «многие пассажиры после исчезновения корабля не могли спастись, море не дало им такой возможности». Сто двадцать семь человек вместе с кораблем утонули, оставив на поверхности обломки разбитых ящиков и сундуков. Среди которых через несколько дней был выловлен и личный сундук Гутьерре де Эспиносы, утонувшего капитана «Санта-Маргариты». В нем было несколько золотых и серебряных слитков, столовое серебро и котелок с шоколадом.
По счастливой случайности в тот день рядом проходило торговое судно «Санта-Крус». Уцелевшие люди c «Санта-Маргариты» были подняты на борт, где они встретили пятерых спасшихся с «Аточи»: двоих юнг , Хуана Муньоса и Франсиско Нуньеса, матроса Андреса Лоренсо и двух рабов, которые сообщили, что ранним утром шестого сентября Аточа налетела на риф острова Ки-Уэст, фок-мачта «Аточи» исчезла, и на ветру плескались остатки изорванных парусов, во время сильных порывов ветра появилась огромная волна и помчалась на обреченное судно. Судно внезапно поднялось высоко на волне, а затем жестоко рухнуло вниз на риф, проламывая большие отверстия в корпусе. Большинство из тех, кто искал убежища от шторма на нижних палубах, находились в помещениях с герметично закрытыми люками. Невозможность вовремя покинуть корабль, обрекла 260 членов экипажа и пассажиров на смерть, когда «Аточа» пошла ко дну.
Остальные корабли флотилии Tierra Firme возвратились в Гавану, чтобы сообщить страшные вести. Быстро было принято решение не посылать оставшиеся корабли в Испанию в этом году, а вместо этого сосредоточиться на подъёме сокровищ двух затонувших галеонов, которые так ждала Испания и ее кредиторы. Чиновники немедленно стали готовится к операции по подъему любого возможного ценного груза с места крушения. Маркиз Кадерейта назначил капитана Гаспара де Варгаса командиром поисковой операции. Выяснив местонахождение «Аточи» из записей капитанов де Луго и Лопеса, они нашли около Драй-Тортугас севшую на мель «Нуэстра Сеньору Росарио».
Когда моряки спасшиеся с «Росарио» ступили на землю острова Драй-Тортугас, неподалеку от их севшего на мель галиона, они с трудом верили в то, что им удалось избежать смерти. Места кораблекрушений протянулись на восток больше чем на сорок миль: сначала небольшой португальский работорговец, затем посыльное судно флота, затем «Санта-Маргарита» и «Аточа». Немного дальше погиб маленький кубинский сторожевик, где-то неподалеку от берега бесследно затонули еще два небольших «купца». В общей сложности во время шторма погибло более тысячи человек и затонул груз стоимостью сопоставимой с годовым доходом Испанской короны.
Вскоре Капитан Варгас подошел к месту гибели «Аточи» и ныряльщики быстро обнаружили корпус судна на глубине пятидесяти пяти футов, однако как оказалось, люки судна были задраены, и их невозможно было вскрыть без взрывчатых веществ. Варгас смог поднять только две пушки, а затем ушел к «Росарио». До того как они вернулись с необходимым снаряжением, очередной шторм оторвал и унес бизань-мачту и местоположение корабля было потеряно, волны разбили ее корпус и разбросали обломки.
Обломкам «Санта-Маргариты» повезло больше. Части корпуса прочно обосновались на песчаной отмели в трех милях от того места, где затонул галеон «Аточа».
Вице-король Новой Испании прислал Варгасу опытного инженера, Николаса де Кардоно, с рабами-ныряльщиками из Акапулько, а с Карибских островов приехали индейские ловцы жемчуга.
Сам маркиз де Кадерейта прибыл во Флориду, чтобы наблюдать за работами; остров, где для него был разбит лагерь, назвали «Эль-Кайо-дель-Маркес».
Неприятности, сводившие на нет усилия испанцев, продолжались. В 1625 году пропали Франсиско дела Лус и вся его команда, устанавливавшие буи на местах кораблекрушений. Ныряльщики могли работать только непродолжительное время на небольшой глубине, и не было возможности перемещать с места на место огромные количества подвижного песка. Из-за этого Варгас потерпел неудачу.
Но вскоре некий Франсиско Нуньес Мелиан, служивший на Кубе королевским казначеем, заключил с королем Филиппом контракт на спасательные работы; он и корона получат по третьей части находок каждый, а расходы по поискам будут оплачены из оставшейся трети. Мелиан был изобретателен, настойчив и азартен.
Мелиан использовал секретное приспособление для поисковых работ. По его словам, с помощью этого приспособления бывшего одновременно поисковым транспортом и подводной станцией, человек мог бы обнаруживать скрытые вещи. «Это нечто, прежде невиданное, вдобавок к тому, что я первый изобретатель такого нового и замечательного устройства, оно требует неисчислимых денег, чтобы довести его до совершенства и успешно реализовать результаты этих рассуждений...»
Его устройство представляло собой 680-фунтовый водолазный бронзовый колокол, оборудованный сиденьем и окном для освещения, изготовленный в Гаване.
Колокол медленно перетаскивали под водой, пока человек внутри осматривал песчаное дно. 6 июня раб-ныряльщик Хуан Баньон поднялся на поверхность с серебряным слитком с «Санта-Маргариты» и получил свободу. Затем испанцы быстро нашли триста пятьдесят серебряных слитков и тысячи монет, несколько бронзовых пушек и много медных изделий.
В течение более четырех последующих лет Мелиан отправлял экспедиции к отмелям в самую разную погоду. Его люди отбили три нападения голландских рейдеров; они утихомирили ярость индейцев с Флорида-Кис, подкупив их ножами и сахаром после того, как те сожгли их лагерь на Маркезас. Мелиан в качестве награды получил должность губернатора Венесуэлы.
Большая часть грузов «Санта-Маргариты» была спасена во время интенсивной поисковой операции продолжительностью более четырех лет. Сотни серебряных слитков, восемь бронзовых пушек, 64000 серебряных монет и других ценностей были извлечены из песка на месте крушения, но попытки найти останки «Аточи» были безуспешными...
Воды Флоридского пролива, в Мексиканском заливе, и Гольфстрима омывающие Атлантическое побережье Флориды исключительно богаты сокровищами морской истории. Действия испанских и португальских исследователей, двухсотлетняя сага золотых конвоев, работорговцы и пираты Карибского моря создали в землях Нового Света невероятную плотность событий, приключений и человеческих драм.
Если вы ищете реальное представление о захватывающей истории Нового Света и его богатствах или просто интересуетесь удивительными поисками и открытием затонувшего сокровища, вам стоит посетить некоммерческий морской музей Мела Фишера. Музей расположен на углу улиц Сансет-Лейн и Уайтхед, 200 Грин-стрит острова Ки-Уэст, и является одновременно находкой и даром легендарного Мела Фишера, который обнаружил испанский галеон с сокровищами Нуэстра Сеньора де Аточа, богатейшим кораблекрушением из когда-либо найденных. Фишер обладал истинной глубиной мастерства и опыта: плотник, музыкант, инженер, ветеран Второй мировой войны и изобретатель новаторского акваланга ScubaDiver, ныряльщик и знаменитый охотник за сокровищами.
Последнее плавание «Аточи» трагически завершилось 6 сентября 1622 года. Огромный корабль разбился о рифы у побережья Флориды, унеся с собой 264 человеческих жизни. Спастись удалось лишь пятерым. Из распоротого брюха галеона высыпалось 47 тонн золотых и серебряных монет и слитков. Они усеяли морское дно на протяжении более 50 миль...
Странное совпадение: Мэл Фишер тоже родился 6 сентября. Только спустя почти 300 лет после гибели «Аточи». Позже будут говорить о некоей мистической связи, соединившей легендарного ныряльщика и не менее легендарный корабль. Как бы то ни было, Мэл Фишер на протяжении почти двух десятилетий был обуреваем мечтой: найти сокровища «золотого галеона». Все его предыдущие погружения, поиски, удачи и неудачи служили лишь этапами на пути к заветной цели. Все свои находки, включая сокровища «Санта-Маргариты», он обращал в капитал и вкладывал этот капитал в мечту...
Спустя почти 350 лет, в 1970 году Мэл Фишер сформировал команду под названием «Спасатели Сокровищ» для поисков Аточи. Ключом к успеху Фишера в кладоискательских работах явилось его изобретение, окрещенное «почтовый ящик». Он применял его в экспедиции за сокровищами 1715 года. Это устройство представляет собой огромный агрегат в форме латинской буквы «L», который опускают с кормы поискового судна с тем, чтобы направить потоки воды от винта вертикально вниз. Если глубина небольшая, мощный поток воды очистит морское дно от ила, песка и всего прочего, что может скрывать затонувшие сокровища.
Поисковые суда прочесывают дно высокочувствительными металлоискателями и магнитометрами, и когда фиксируется достаточно четкий сигнал, опущенные на якорных цепях «почтовые ящики» приступают к работе.
Со страшным ревом «ящики» пробивают дыры в океанском дне, куда затем опускаются аквалангисты в надежде увидеть тусклое мерцанье золота или кораллы, усыпанные серебряными монетами...
Первые артефакты с корабля были подняты в 1971 году. В следующие четыре года команда извлекла золото и серебро в слитках и монетах общей стоимостью в 6 миллионов долларов, а также большое количество других аутентичных предметов, таких как рапиры, мушкеты, легкое оружие, различные сосуды и многое другое. Однако сам корабль – самый главный морской клад, так и не был найден.
13 июля 1975 года, Дирк Фишер, сын Мела, обнаружил 5 бронзовых пушек корабля лежащих на 39 футовой глубине. Однако неделю спустя погружения прекратились после ужасной трагедии – Дирк, его жена и еще один член экипажа утонули после того как их лодка перевернулась на месте поисков.
Мэл скорбел по ним, но не прекратил своих поисков. В следующие пять лет не было найдено практически ничего с борта Аточи, хотя в 1980 году «Спасатели Сокровищ» наткнулись на лежащие неподалеку останки Санта-Маргариты, которые они поднимали в течении двух лет. Эта работа дала команде Фишера находки по общей стоимости около 20 миллионов долларов. Борьба за нахождение Аточи продолжалась до 20 июля 1985 года, когда «Спасатели» наконец нашли корпус корабля с грудами серебряных слитков и сундуками с драгоценными металлами. Тот самый великий клад! Общая стоимость найденных сокровищ оценивается около 500 миллионов долларов США.
Серебряные слитки с Аточи:
Более 900 серебряных слитков должны были находиться на борту согласно документации Аточи. Большинство из них находилось в личной собственности. Серебро из большинства слитков было добыто в верхнем Перу (В Потоси или Оруро). Там же отливались слитки – в специальную литейную форму заливали 80 фунтов серебра, а после охлаждения, выбивали на нем серийный номер, каждый из которых должен был быть внесен в документацию на корабельный груз. Затем, от каждого слитка откалывали т.н. «откушенный кусочек» или «укус», который передавался на экспертизу оценщику, для определения чистоты серебра в слитке. Оценщик после определения состава сплава оставлял на слитке печать с качеством монеты (обычно более 99%) в виде специального лейбла, или цифры.
С каждого слитка в личной собственности необходимо было заплатить 20%-ый королевский налог.
Несколько специальных налоговых знаков, или «куинтос» выбивались на слитках, и означали, что налог уплачен. Наконец, на слитки добавлялись монограммы и другие акронимы, определявшие владельца или перевозчика слитка. По мере того, как слиток продвигался вперед в своем путешествии в Испанию, другие марки иногда добавлялись владельцами судов и другими чиновниками. Полный смысл и значение этих транзитных маркировок пока до конца неизвестно.
Далее можно увидеть базовый обзор различных деталей Слитка номер 767, взятого для примера в этой статье. Спецификации приведены из сертификата, подготовленного компанией Фишера, «Спасатели Сокровищ» в 1985 году.
Комментарии к маркировкам на слитках:
1. Три налоговых знака или «Квинтос» марки: три «квинтос» на слитке кажутся тщательно выровненными в отношении угла в 90 градусов, что никто не смог объяснить. Все три печати, использовавшиеся для «Квинтос» должны были иметь обозначение Филиппа IV, т.к. Филипп III умер в 1621 году, однако на одном из «Квинтос» нанесена римская цифра III. Это не точно, но, по-видимому, печать последней палочки «I» была потеряна, во время процесса печати знака на слитке.
2. «V» знак: «V» - это марка Жакова дэ Вредера, Мастера Серебра для Испанского Серебряного Флота 1622 года. Он был голландцем еврейского происхождения,и также известен как Джейкоб дэ Вредэр,который нёс личную ответственность за регистрацию всех перевозимых ценностей . Дэ Вредер имел молодого помощника на борту Санта-Маргариты, оба погибли во время крушения Аточи в сентябре 1622года.
Если слиток имел его(Де Вредера) личную марку («V»), значит он был надлежащим образом зафрахтован, и не являлся контрабандой. Слиток номер 767 имел марку дэ Вредера на левой стороне.
3. «Укус» оценщика: здесь мы можем увидеть так называемый «двойной скол» пробы оценщика. Когда оценщик проводил тесты качества серебра, извлеченного из «укуса», серебро, взятое для оценки, оставалось за оценщиком в качестве платы за проведенную работу. Двойной скол или «Бокадилло» обнаруживается только на тех слитках, которые были отлиты и оценены на шахтах Потоси. Оценщик и его ассистент работали вдвоем используя особый инструмент, для того чтобы получать ровные одинаковые арахисо-образные сколы серебра.
4. Марка даты и места литья: в отчете, составленном в "Крейг & Ричардс" в приложении к книге «Испанские слитки из сокровищ кораблекрушений Нового Света» (2003) можно найти только 33 слитка из всех 901, которые имеют марку оР1622. Это только 3.6%. Таким образом, дата 1622 с префиксом «оР» очень редка. В тоже время считается, что этот префикс относится к Потоси. Стоит заметить, что такие монограммы обычно использовались для имён и названий , заканчивающихся на гласную букву (например, для имени Педро), так что префикс для Потоси является неправильным (над буквой “Р” скорее должна стоять маленькая “i”), так что префикс также может означать чье-то имя, а не место.
5. Знак «М»: маленькая «М» рядом с центром слитка, говорит нам о том, что оценщиком слитка был «МЕКСИА», и его марка также присутствует на нескольких других слитках с Аточи. Доктор Алан Крейг в своей книге о слитках Аточи описывает этот знак оценщика как редкий.
6. Монограмма владельца (AR) – Лоренцо Ариолло: четко и глубоко выгравированная монограмма на правой стороне слитка, является знаком его владельца – Лоренцо дэ Ариолло. Ариолло был богатым торговцем, который имел 66 таких слитков загруженных в Портобелло на борт Аточи, для отправки в Испанию. 66 слитков составляли примерно 6% от всех слитков, перевозимых на Аточе. Это удивительно, что возможно, Ариолло собрал столько своего богатства на одном корабле. Ариолло лично сопровождал слитки, которые везла Аточа, и был среди тех, кто официально считается погибшим в результате крушения (согласно документах в архивах дэ Индиас).
7. Марка «EA». В дополнение к монограмме Ариолло, на слитке также присутствует еще одна хорошо выгравированная монограмма, составленная из букв E, A и возможно L или I. Эта монограмма находится в верхнем правом углу слитка. Мы точно не знаем, кого или что означает эта марка.
Лоренцо, по-видимому, получил этот слиток напрямую из Потоси.
Оттуда слитки ламами перевозились к побережью Арики, затем из Арики в Перико, Панама, кораблем, и затем через Перешеек мулами в Портобелло, где, наконец, слитки были загружены в Аточу. Где-то на этом пути, слиток приобрел ту самую монограмму “EA”, но ни один из знаков, зарегистрированных в документации Аточи по этому слитку, не соотносится со знаком ЕА. Во время того пути эту марку мог поставить какой-то из агентов или перевозчиков, однако в документации сказано, что Ариолло сам занимался перевозкой, и как мы знаем даже лично сопровождал слитки на пути в Испанию, так что у него не было необходимости в привлечении к перевозки каких-то третьих ответственных лиц.
Другой идеей значения знака ЕА может быть символ бывшего владельца.
Однако это кажется неправдоподобным, т.к. когда слиток был бы доставлен в Испанию и нужно было бы передать его владельцу, то как определить кто является настоящим владельцем слитка, если он содержит несколько идентификационных марок? Сразу могли бы возникнуть споры. Поэтому марки бывших владельцев как можно быстрее стирали, чтобы избежать подобных ситуаций.
Также одна из предложенных версий заключалась в том, что знак EA относился к получателю слитка в Испании, чьим должником являлся Ариолло. Согласно этой версии слиток должен был уплачен таинственному Е.А. в долг. Однако нет никакого документального подтверждения этого конкретно этого соглашения, или вообще о существовании подобной практики передачи слитков в уплату долга.
Еще одна теория происхождения марки ЕА заключается в том, что ЕА может быть вариантом монограммы А. дэ Агирре, нанесенная таким образом, чтобы избежать печати поверх налоговых знаков «Квинтос». Но как можно увидеть на многих других слитках с Аточи, это не составляло проблемы. На многих слитках знаки нанесены поверх налоговых марок «Квинтос». Агирре был бизнесменом, который переправлял слитки на Аточу из Гаваны, однако нет никакой информации о связи между ним и Ариолло.
Последняя теория утверждает, что слиток был налоговым платежом за торговлю рабами в Перу: король наложил налог на каждую транзакцию такого рода. Слиток должен был быть отправлен испанскому королю в уплату налога. Марка на слитке должна была содержать как минимум два имени: человека уплатившего налог (Ариолло) и чиновника, который зарегистрировал налоговый платеж. Если эта версия верна, это объясняет, почему на слитке отсутствует маркировка «Авериа» платежа. «Авериа» - королевский налог на перевозки в Испанию. Он отмечался диагонально линией, которая показывала, какая-часть слитка должна быть отрезана, как «Авериа» платеж. Если слиток был послан Королю в качестве налогового платежа, на него не нужно было платить «Авериа».
Каждый год Армада Дэль Мар Дюль Сур (Флот Южного Моря), составленная из треих или четырех больших галеонов и нескольких меньших судов, покидала Каллао, порт Лимы для путешествия в Панаму длиной в 1340 миль.
Галеоны были тяжело загружены торговым грузом, по большей частью серебряными монетами и слитками, которые в свою очередь прибыли в Лиму из южных перуанских портов Арекипа и Арика. Арика в частности была наиболее удобной точкой, для транспортировки серебра из Потоси морем, хотя и находилась на 120 мили южнее, и на 14000 футов выше. Сегодня оба этих прибрежных города находятся в Чили.
Сухопутный путь из Перико, панамского порта Тихого Океана в Портобелло – на атлантическом побережье длиной в 62 мили был очень опасным . После двух дней пути на мулах конвой прибывал в Лас Крус, или в Вента дэ Крус. Там он делился на две группы:
Первая группа отправлялась по грязной, зараженной москитами реке Чагрес. Плывя против течения на больших неуклюжих пирогах, выдолбленных из стволов гигантских деревьев, лодочники вынуждены бороться с течением, будучи загруженными 2 тоннами своего груза. Часто случались потери части груза из-за перевернувшейся лодки, или испорченные солнцем или тропическими ливнями.
В конце концов, если удача благоволила им, они попадали в богатое акулами Карибское устье, защищаемое великой крепостью Эль Кастилло дэ Сан Лоренцо. Под защитой ее орудий, конвой продолжал свое путешествие вдоль побережья в Портобелло. Сокровища и торговые товары наконец прибывали в Королевское Хранилище в Гавани Портобелло, где хранились до того, как транспортный флот не отправится в Испанию.
Вторая группа, перевозила самый ценный груз, в частности золото и серебро, по суше. Крутая и узкая тропа порой полностью исчезала в пышной тропической растительности. Серебряные слитки и мешки с монетами, привязывали на спины мулам, не спотыкающимся животным, которым можно было доверить такую тяжелую работу. Длинные цепочки мулов проводили сквозь Перешеек с помощью рабов-негров. Путешественники шли гуськом, и лидер конвоя всегда не сводил глаза с управляющих мулами, которые всегда считались потенциальными бандитами или предателями. Еще одну опасность представляли «Маруны» - беглые негры-рабы, которые скрывались в лесах неподалеку от городов. Считалось, что они прятались, выжидая моменты чтобы похищать женщин, когда они, например, набирали воду в реках, или стирали белье. Они также служили информаторами и гидами для англичан – злейших врагов испанцев, всегда жаждавших их золота и серебра.
Несмотря на свои опасности, эта дорога хорошо прослужила испанцам в течение более трех столетий. Много конвоев с сокровищами прошло по ней по мере того, как испанцы транспортировали золото и серебро из Перу и побережья Тихого Океана к атлантическим портам и в конце концов в Испанию. Богатство Испании зависело о удержании этой дороги открытой и безопасной. Она стала известна как Эль Камино Риал – «Королевский Высокий Путь».
Это была полное испытаний путешествие для серебряного слитка Лоренцо дэ Ариолло, благополучно прошедшего такую невероятную дорогу. Из Потоси по суше в Арику, из Арики через океан в Перико, из Перико по суше в Портобелло и из Портобелло по морю в Гавану через Картагену. Оставался только последний этап – из Гаваны в Испанию…
К сожалению, после многих месяцев путешествия и стольких усилий людей и животных, серебряному слитку не было предназначено пройти последнюю часть пути в Испанию. Яростный ураган ожидал Аточу на Ступенях Флориды. Судно и все его сокровища отправились на морское дно. Слиток покоился в коралловых песках Флорида Кис, не тревожимый в своем новом доме среди песков и течений, 363 года терпеливо ожидая, пока его путешествие не возобновится.